Темно, хоть глаза выколи. Слышно какое-то странное шуршание, чьи-то смешки, кто-то бормочет что-то. Кто-то очень странно хихикает. Вдруг послышался чей-то разговор.
- Давай-давай-давай. Ну, стукни этой штуковиной вот сюда!
- Куда? Не видно же ничего?
- Ну сюда. Дай руку.
- Где-рука-то? – послышалось через некоторое время.
- Да здесь же. Вот.
- А ударить куда?
- Вот. Чувствуешь этот шпендель.
- Ну да, а что это?
Опять кто-то захихикал, громко так, мерзко.
- Заткнись уже! – не выдержал второй собеседник.
- Трулялля, нет-нет-нет! – голос явно удалялся, становился тише. Послышался непристойный звук, так дети обычно дразнят какого-нибудь деревенского дурачка, не приближаясь к нему, тем не менее, чтобы уши не надрал.
- Урод!
- да ладно тебе. Давай, бей!
- А что будет-то?
- А я откуда знаю?
- А зачем тогда?
- Слушай, лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть.
- Хм, действительно.
В темноте раздался глухой звук удара. Одна единственная искра, яркой вспышкой в вечной тьме проскочила, на мгновение осветив торчащий из темноты деревянный колышек.
- Видал? Давай еще раз.
Снова звук удара. В этот раз проскочило аж три искры, озорные, яркие, светлые.
- Давай, давай! Бей сильнее!
Череда ударов отозвалась сухими шлепками в окружающей пустоте и целый сноп искр вспыхнул и погас, за ним еще и еще, в так каждому удару.
- Ух ты!
Послышались удивленные голоса, кто-то вновь захихикал, кто-то заухал, как сова. Кто-то затрубил, как слон. Оказывается, пустота бывает обманчива.
Неверный, мерцающий свет, возникающий после каждого удара, освещал лица говоривших, разглядеть их, тем не менее не удавалось – слишком быстро гасли искры.
- Бей со всей дури!
Удар, самый сильный, возможно, из всех, высек такую огромную искру, что она зажгла кусок древесины, по которой с таким упорством били эти два неизвестных. Вспыхнуло пламя, осветив все вокруг. Вспыхнуло и погасло.
- Ого, ты видел?
- Да.. Что это было?
- Не знаю, но мне понравилось. Давай вдвоем ударим.
- Давай.
И пламя зажглось, разгорелось, переливаясь разными цветами, то разрасталось до исполинских размеров, то, будто собираясь вновь погаснуть, съеживалось до размеров букашки. В этом неверном свете пламени стало видно тех, кто населял темноту: странные и непонятные, они были похожи на животных. Но не привычных нам, а будто какой-то шутник разобрал их на части, смешал все в один чан, а потом раздал случайным образом: этому уши слона, ноги павлина, хвост пингвина и голову верблюда, тому тело человека и голову льва, третьему человеческое лицо, но не на голове, а на другом месте, не совсем удобном для того, чтобы можно было сидеть и разговаривать одновременно – тысячи разных видов, цветов и форм. Такое своеобразное буйство, покалеченной чьей-то больной фантазией, природы.
Все твари прильнули к пламени – эка невидаль, никто и никогда такого и не видывал! В огне появилась какая-то картинка, но такая малюсенькая – не разглядишь. Тогда звери и животные и прочие твари, стали думать, как раздуть огонь побольше.
Самый первый, тот что с палкой, ударил еще раз по колышку, но так неудачно это получилось, что пламя чуть снова не погасло. Тогда все кинулись на него, отобрали палку и стали бить его, будто это он виноват был во всех смертных грехах этого. На силу вырвавшись, он отбежал подальше от этой дикой толпы.
Тем временем остальные принялись осматриваться, искать что-то новое, ибо в темноте не видно было, а теперь… Оказалось, вокруг валялось столько разного мусора! Звери стали подбирать его и бросать в огонь, отчего тот разгорелся, раздулся, вспыхнул ярким пламенем. Затем сжался до размера спичечной головки, а после взорвался, поглотив все что было вокруг, кроме одного – того, что был изгнан. Он успел уйти так далеко, что пламя не дотянулось до него.
Услышав грохот, он остановился и оглянулся, в ужасе увидев, как пламя пожирает все сущее вокруг себя и чем больше оно поглощало в свое чрево, тем сильнее и ярче становилось. И так продолжалось, пока оно не разрослось до размеров горы, а затем, будто огромный пузырь лопнуло и волнами огня и света растеклось, со странным треском разлилось повсюду. Спустя мгновение оно достигло беглеца, но не опалило его и не поглотило, а ласково коснувшись ног, откатилось назад и, будто покорившись его воле остановилось, став ровным кругом, с пустотой внутри.
Осмотревшись по сторонам, неизвестный резко поднял руки и пламя взмыло вверх. Он опустил руки и пламя прижалось к земле. Он взмахнул руками еще раз, вытянул их в стороны и стал кружится вокруг своей оси, волны побежали по спирали, будто разбегаясь в стороны от него. Но света и огня не стало меньше, наоборот, их становилось все больше. Пламя прибывало и прибывало, пока не заполонило все вокруг, не касаясь, впрочем, своего повелителя. Так появился мир. Что случилось дальше мы уже знаем.
